Закономерности тройной детерминации научного творчества

Закономерности тройной детерминации научного творчества

Гуманитарный вестник

# 5·2016 5

ком в 1900 г. Основные математические соотношения специальной

теории относительности были получены почти в одно и то же время

Г. Лоренцом и А. Пуанкаре, а затем немного позже и А. Эйнштейном.

Подобная ситуация наблюдается и в технике. Но здесь в отличие от

науки не бывает ситуаций, когда появляются два одинаковых изобре-

тения, общим может быть лишь принцип действия того или иного

технического устройства, но не само устройство. Например, телефон

изобрел А.Г. Белл в 1876 г., а другой изобретатель, Э. Грей, на два

часа опоздал с заявкой на телефон. Через год десять выдающихся

изобретателей того времени в суде отстаивали право называться со-

здателем телефона. Разумеется, все эти конструкции отличались друг

от друга, общим был лишь принцип действия [6].

Эти и подобные им факты являются естественным проявлением

объективной логики развития научного знания, свидетельствуют о

том, что описанные открытия были подготовлены всем предшеству-

ющим ходом развития познания. Это вполне справедливо, однако

отметим, что в приведенных примерах можно обнаружить также и

мощное проявление личностного фактора. Из трех человек, создав-

ших математически эквивалентные выкладки (Г. Лоренц, А. Пуанка-

ре, А. Эйнштейн), только один — А. Эйнштейн — стал творцом тео-

рии относительности и смог произвести оригинальную физическую

интерпретацию полученного математического аппарата. Причина

этого — ментальные особенности названных ученых. Г. Лоренц был

слишком привержен классической физике и не смог отказаться от

традиционных представлений о времени и пространстве. А. Пуанкаре

был готов отказаться от них и не был подвержен догматизму, но не

верил в объективную реальность пространства и времени. Он пола-

гал, что мы выбираем наши пространственно-временные представле-

ния путем конвенции из соображений удобства и целесообразности.

В менталитете же А. Эйнштейна был произведен своеобразный син-

тез спинозовского пантеизма с результатами современного опытного

естествознания. А. Эйнштейн не сомневался в объективном суще-

ствовании физической реальности, верил в гармонию, совершенство,

симметрию и простоту внешнего мира. Эту веру он называл «косми-

ческой религией». Наши понятия, даже самые фундаментальные, та-

кие, как время и пространство, не являются априорными. Они долж-

ны быть связаны с опытом, с реальными измерительными операция-

ми, иначе могут оторваться от действительности. А. Эйнштейн

сравнивает форму научных теорий с покроем костюма: хотя покрой

может быть различным, он должен учитывать размеры и пропорции

человеческого тела [7]. А. Эйнштейн принял и включил в свое пони-

мание мира идею Б. Спинозы о том, что субстанция — природа —

может быть только одна, а все остальное, включая пространство и