8 / 19
В.В. Легчилин
8
капиталистической системы, потеряв из виду классовый характер
этого опыта. Уровень потребления, его структура и формы в запад-
ном обществе строго иерархичны, а образцами для советской элиты,
естественно, стали уровень жизни, структура потребления и формы
потребления элиты западной. В итоге после «реформ 90-х» руковод-
ство страны довольно быстро достигло желаемых результатов для
себя, бросив основную массу населения в откровенную нищету.
Надо помнить, что нищета — понятие социальное и имеющее срав-
нительное содержание и меру. По сравнению с элитой даже те, кто все
еще относит себя к «среднему классу», — нищие (распределение соб-
ственности, доступ к ресурсам и т. п.). Теоретически заимствованная на
Западе модель развития подразумевала, что «сильные», предприимчи-
вые и честолюбивые станут, как и на Западе социальной базой для
дальнейшего быстрого движения вперед и обеспечат для этого необхо-
димую обществу социальную энергию. Но этого не произошло, 25 лет
страна деградирует и переходит из одного кризиса в другой. Но, пожа-
луй, главное здесь, что за прошедшее время элита так и не предложила
обществу «образ желаемого будущего», не определила цель, а следова-
тельно, и критерии развития.
Советское общество в качестве одной из высших ценностей
предлагало образ желаемого будущего, которое называлось «комму-
низм». Данный образ в чем-то был смутным, но это легко объясня-
лось тем, что научное предвидение имеет свой горизонт, что когда
будущее наступит, выяснятся его внутренние противоречия постро-
енной системы и определятся пути их разрешения, а пока необходи-
мо двигаться в этом направлении, поскольку оно единственно пра-
вильное и научно обоснованное. Для простого советского человека
главным было то, что будущее это светлое, человечное, рациональ-
ное и справедливое. Образ желаемого будущего был ценностью и во
многом придавал смысл человеческому существованию через уча-
стие в общем деле его строительства. При этом коммунизм тракто-
вался как состояние общества, как этап его развития, который нико-
гда и нигде ранее не существовал.
Развитие современного Запада красноречиво свидетельствует,
что общество, достигшее относительной сытости и безопасности и
уже в этом смысле утратившее цель, медленно, но неотвратимо пре-
вращается в свинарник.
Постсоветская элита предложила попрощаться со всяческими
утопиями и прагматично начать копировать чужой положительный
опыт. Но подобное расставание для общества есть прощание со сво-
им будущим, сознательная или неосознанная его замена чужой меч-
той и чужой утопией. Утопия — это рационально сконструирован-
ный образ желаемого будущего, выражающий интересы конкретных