10 / 13
С.А. Лебедев
10
Гуманитарный вестник
# 12·2017
евклидовой, и никакая другая логика, кроме аристотелевской. Но уже
во второй половине XIX в. случилось именно то, что Кант считал
принципиально невозможным в силу априорных свойств сознания:
Н.И. Лобачевский и Б. Риман построили новые геометрии, альтерна-
тивные не только евклидовой, но и друг другу. А затем в логике были
созданы различные системы математической логики, более богатые
по сравнению с аристотелевской силлогистикой и частично альтер-
нативные ей (различные системы многозначной и конструктивной
логики).
После этого у философов и ученых, размышлявших над вопроса-
ми о природе и характере научного знания, осталось только две логи-
ческих возможности. Первая: считать принципиально невозможным
достижение в науке объективно-истинного знания и рассматривать
любое научное знание как имеющее статус лишь гипотез о действи-
тельности. Вторая: считать, что утверждение о истинности научного
знания возможно, но лишь в некотором условном, а именно конвен-
циональном смысле, как решения ученого о признании некоторого
научного знания истинным. Разумеется, при принятии такого реше-
ния ученый обязан сформулировать те условия и критерии, которым
должны отвечать истинные высказывания, а любой ученый может
проверить, действительно ли соблюдаются эти условия. Конвенцио-
налистская философия науки и ее разработка означали принятие вто-
рой возможности. Смысл конвенционализма заключался в том, что-
бы, с одной стороны, сохранить положение Канта о двойственной,
априорно-апостериорной природе естественно-научного знания, а с
другой, заменить при этом абсолютный априоризм кантовского транс-
цендентального субъекта познания на конструктивно-творческий, исто-
рический априоризм реальных субъектов научного познания. Конвен-
ционалисты пытались проложить в эпистемологии науки новый марш-
рут, пытаясь пройти между Сциллой эмпиризма и Харибдой
абсолютного априоризма [4].
Безусловно, конвенционалисты правы в том, что решение вопро-
са об истинности любой научной гипотезы или теории, помимо их
соответствия определенному набору эмпирических, теоретических и
логических критериев, требует от ученого принятия соответствую-
щего когнитивного решения. Однако с ними трудно согласиться в
том, что главным субъектом такого решения выступает отдельный
ученый, а не профессиональное научное сообщество. Но именно
научное сообщество имеет больше оснований, чем любой отдельный
ученый, претендовать на роль носителя объективного научного разу-
ма. Реальным субъектом научного познания выступает именно научный
коллектив, состоящий из отдельных ученых, которые с экзистенцио-
нальной точки зрения хотя и являются свободными личностями, однако
связаны между собой предметными и коммуникационными связями