4 / 16
М.А. Полякова
4
Гуманитарный вестник
# 6·2016
зывает, насколько популярны образ и деятельность Гуса и его после-
дователей в современной чешской науке.
Перспективное же рассмотрение гуситского движения неизбежно
приводило и приводит исследователей к сопоставлению религиозной
идеологии Гуса и Лютера. 600-летие Констанцского собора (1415),
осудившего Гуса, и его сожжения на костре актуализировали интерес
к проблеме не только в Чехии, но и в Германии, где современный ис-
торик церкви из Геттингенского университета Т. Кауфманн опубли-
ковал аналитическое эссе «Мартин Лютер, гусит» [13]. К 500-летию
Реформации (1517) Институт славяноведения РАН готовит конфе-
ренцию «Реформация и славянский мир», что также говорит о сохра-
няющемся интересе к континуативной связи двух великих реформа-
торов.
При этом, несмотря на признание определенного сходства в ис-
торических ситуациях развития гуситского движения и лютеранской
модели церкви и общества, в современной науке практически не за-
трагиваются проблемы их сходства в области образования, непосред-
ственно обусловленного распространением учения об обновленном
христианстве. Без сомнения, усматривать в программах и деятельно-
сти Гуса педагогическую составляющую достаточно проблематично.
Даже его реформы в Пражском университете носили скорее нацио-
нально-политический, нежели педагогический характер. Однако дея-
тельность общины «чешских братьев», возникшей на основе гусит-
ского движения, показательна именно с точки зрения постановки ее
членами вопроса о важности религиозного образования молодежи,
и этот момент, на наш взгляд, следует рассматривать как если и не
повлиявший непосредственно на позиции Лютера в деле обучения
населения христианской вере, то по меньшей мере предшествующий
ей в общем идеологическом и историко-генетическом контексте ре-
формационной эпохи.
В этой связи определенный интерес представляет работа
М.А. Корзо
«Украинская и белорусская катехетическая традиция
конца XVI–XVII вв.: становление, эволюция и проблема заимствова-
ний», в которой автор приводит распространенное мнение о том, что
Лютер использовал детский катехизис Общины «чешских братьев»
(
Brüderkatechismus, Kinderfragen,
1523) в качестве образца для своего
«Краткого катехизиса» (
Enchiridion,
1529
) 3 ,в частности, при состав-
лении «Скрижали об обязанностях» (
Haustafel
) [14]. Не останавлива-
ясь на критике этого положения, следует лишь отметить, что какой-
_________
3
При использовании в данной работе названия «катехизис» имеется в виду
«Краткий катехизис» Мартина Лютера. Так называемый «Большой катехизис» спе-
циально не обсуждается, а потому постоянное употребление полного названия про-
изведения излишне.