5 / 23
О некоторых аксиологических акцентах европейской гносеологической традиции…
Гуманитарный вестник
# 6·2017 5
на некотором умозаключении от общего к частному, что, конечно,
делало крайне сомнительным (в логическом отношении) все его по-
строение в целом. Как замечает М.И. Каринский, «…если Бэкон,
оспаривая значение силлогизма, хочет вместе с тем отрицать и вооб-
ще дедуктивные процессы, естественным выражением которых счи-
тался в прежней науке силлогизм, то его учение о методе исследова-
ния должно сделаться сплошным противоречием» [9, с. 26–27]. Это
обстоятельство, несомненно, давало повод относиться к Фрэнсису
Бэкону как к дилетанту в науке и инициировало продолжение поиска
идеала научного знания на принципиально других направлениях.
Во-вторых, даже если бы «Новый Органон» был безупречен в
только что указанном отношении, то все равно в XVII в. он выглядел
бы не столь привлекательным, как это было бы, например, в XХI в.
Индуктивные обобщения опытных данных принципиально не носят
характера абсолютно достоверных истин. Они всего лишь в высшей
степени вероятны. Сейчас, хотя разница между этими двумя видами
истин понятна, этому обстоятельству не придается большого значе-
ния для развития естествознания. Люди довольствуются идеалом
научного знания, обладающего всего лишь высокой степенью веро-
ятности, не требуя, например, чтобы законы физики или химии были
чем-то большим, чем очень правдоподобными гипотезами. Интел-
лектуальные ценности в XVII в. были иными. Традиции Средневеко-
вья, с его ориентацией на религиозные абсолюты, все еще заставляли
оценивать почти достоверное знание как нечто неизмеримо низшее в
сравнении с несомненно достоверным знанием. Это тоже, в свою
очередь, стимулировало поиски идеала научного знания не на том
пути, который предлагал Ф. Бэкон.
В-третьих, бэконовская концепция лишь в очень малой степени
способствовала укреплению зарождавшейся всеобщей тенденции к
утверждению ценности индивидуализма. У Бэкона индивидуализм
сказывается только в его намерении построить все знание на личном
опыте, на произведенных самим познающим субъектом наблюдениях
и экспериментах: «Только заботливое возвышение отдельных фактов,
собранных по плану путем наблюдения и эксперимента, до всеобщих
понятий и законов, представляющих собой обобщенные положения
для отдельных групп фактов, ведет, по его мнению, к действитель-
ным познаниям, которые потом опять, в целях объяснения и практи-
ческой пользы, могут применяться к конкретным проблемам» [10,
с. 154]. При этом совсем не исключается возможность того, что со-
став, происхождение и значение знания — все эти три стороны —
будут трансцендентными к познающему субъекту, т. е. будут носить
внешний по отношению к познающей личности характер. В таком
случае возникает справедливый вопрос: в каком смысле то, что чело-