11 / 17
Дискуссионные вопросы в истории Смуты начала XVII в.
Гуманитарный вестник
# 9·2016 11
царя, чем от своего брата, ибо он владыка всего света» [38, с. 57]. Та-
ким образом, несмотря на бурные события Смутного времени, идея
сильной царской власти не была дискредитирована в сознании под-
данных Московского царства. Политическим идеалом оставалась
консервативная идея восстановления старых порядков — «как при
прежних великих государях бывало».
Означает ли это, что Смутное время не произвело никаких пере-
мен в жизни российского общества? Утверждать подобное было бы
неправильно. Смута дорого обошлась и народу, и государству. Нель-
зя забывать об огромном количестве погибших, угнанных в плен и
просто «безвестно» разбредшихся подданных Московского царства.
В руинах лежали многие города, опустели деревни, зарастали лесом
вчерашние пашни — подобными картинами изобилуют писцовые и
дозорные книги начала XVII в. Западная граница России была ото-
двинута на восток, будучи возвращена, по сути, к состоянию на нача-
ло XVI столетия. Впрочем, эти последствия Смутного времени при
всей их тяжести были преодолимы: к 1630-м годам в целом была ста-
билизирована экономическая ситуация, и правительство первого Ро-
манова уже предприняло первую, хотя и неудачную, попытку взять
реванш за поражение в войне с Речью Посполитой. Через полвека
после заключения Деулинского перемирия Московское царство воз-
вратит себе земли, уступленные Польше на выходе из Смуты, и, в
свою очередь, начнет теснить западного соседа.
Более труднопреодолимыми, хотя на первый взгляд и не такими
заметными, оказались изменения в сознании русских людей XVII в.
Власть новой царской династии утратила в их глазах изрядную долю
своей прежней святости и непогрешимости, поскольку Смута за ко-
роткое время успела продемонстрировать россиянам и царя-
цареубийцу (вне зависимости от того, был ли на самом деле Борис
Годунов виновен в смерти царевича Дмитрия), и царя-самозванца, и
царя-самовенечника. Москва видела убитого царя, а также царя,
насильственно сведенного с престола и постриженного в монахи.
Наконец, люди были свидетелями буйной казачьей вольницы, давав-
шей закрепощаемому населению страны последний шанс сохранить
личную свободу. Безусловно, «московский народ вышел из Смуты
материально разоренным и духовно потрясенным» [17, с. 63]. Мос-
ковское же государство, также выйдя из Смуты материально разо-
ренным, тем не менее стремилось восстановить систему государ-
ственности в прежнем, неизменном виде. И, нужно признать, оно
вполне преуспело в этом деле: по верному замечанию Н.П. Павлова-
Сильванского, «Московское государство времени царя Алексея Ми-
хайловича по главным началам своего строя не отличается от госу-
дарства времен Иоанна Грозного» [39, с. 131]. Однако это государ-