В.Я. Мауль
4
Сегодня, напротив, признается привлекательность высказанной в
свое время позиции, согласно которой из того, что мы именуем слу-
чайностями, складывается конкретная закономерность, вытекающая
из всей суммы тенденций развития бесчисленных, а потому никогда
не устанавливаемых полностью случайных воль, поступков, событий
и т. п. [13, с. 17, 26, 27].
Подобный взгляд логически ведет к стиранию принципиального
различия между случайностью и закономерностью. Таким образом,
имплицитно подвергается сомнению объективная основа историче-
ского процесса. В результате прошлое оказывается принципиально
не верифицируемым, но именно по этой причине историческое опи-
сание превращается в необычайно увлекательное занятие, напоминая,
что история — это все-таки подопечная Клио.
Не стоит забывать, что одна из основных задач, стоящих перед
историками, заключается в формировании массового исторического
сознания. Для этого реконструируемый учеными образ прошлого
должен не только и не столько принудительно сциентизироваться, но
и приобретать очертания увлекательного исторического нарратива,
интригующего повествования о повседневной деятельности человека
прошлого — существа, как известно, импульсивного, эмоционально-
го, а потому непредсказуемого, который зачастую ведет себя вопреки
логике и рассудку, руководствуется в поступках не разумом и здра-
вым смыслом, а чувствами, капризами и настроениями.
К таким выводам уже нередко склоняется отечественная исто-
риография в начале XXI столетия, зафиксировав утверждение откро-
венно плюралистических взглядов на историю и возможности ее по-
знания. Признание за случайностью конституирующего историю
значения предполагает исследование ее природы, структуры, выяс-
нение объективных критериев субъективности, механизмов реализа-
ции случайности в историческом пространстве и, главное, способов
ее научной верификации [14].
Вполне программным представляется следующее высказывание
Р. Козеллека: «Говорить о месте случайности в исторической науке
трудно, поскольку у нее в историографии своя собственная, еще не
написанная история» [5, с. 171].
Требуется уточнить практику взаимоотношений случайности и
закономерности в осуществлении исторического процесса, понимая,
что в глазах современной отечественной историографии удельный
вес случайности значительно возрос. Поиск решения поставленных
вопросов предполагает отказ от клишированного стереотипа об исто-
рии, не знающей сослагательного наклонения, требует активного
развития контрфактической историографии, а значит, разработки
альтернативной истории и тщательного анализа неосуществившихся
вариантов истории. Первые, хотя и достаточно робкие опыты обра-
