3 / 9
Проблемы и противоречия русского православного государства
Гуманитарный вестник
# 6·2016 3
Не будет представлять опасности для всемирного правящего
класса и его полномочных представителей в России и русское нацио-
нальное государство (как и любое другое этническое государствен-
ное образование). С этим сегодня согласны все ведущие геополитики
от А. де Бенуа до А. Дугина, считающие, что сохранить реальную не-
зависимость, в том числе и духовно-культурную, в эпоху глобализа-
ции могут лишь «новые империи» — импероподобные общности
народов, объединенных на регионально-цивилизационной основе [5].
К.Н. Леонтьев считал имперскую стадию развития этноса высшей
(наиболее сложной и развитой) формой этнической самоидентифика-
ции. Разумеется, понятие империи употреблялось им не как синоним
государства-метрополии с колониальными владениями, а в качестве
названия одной из форм унитарного национально-государственного
устройства, объединяющей многочисленные гетерогенные этносоци-
альные и административно-территориальные образования на обшир-
ном («имперском») пространстве. Империя предполагает не «плавиль-
ные котлы» буржуазной ассимиляции, а относительно компактное
проживание различных этносов на своих исторических территориях
и сохранение ими своей самобытности. Правда, в отличие от совре-
менных геополитиков, К.Н. Леонтьев смотрел не «вперед», а «назад»,
в сторону православной Византийской империи. Отсюда используемое
им понятие «византизм», употребляемое как синоним имперского ду-
ха, имперского формата национального развития. «Имперское» не
значит «вненациональное»; это значит «сверхнациональное»: все эт-
носы (и совсем малочисленные, и имперообразующие), в полной мере
сохраняя свою «племенную» самобытность, в то же время поднимают-
ся над ней, выходя на новый, более высокий уровень национального
бытия.
Империи, конечно, не возникают на пустом месте — они созда-
ются нациями, достигшими духовной зрелости («величия»), способ-
ными предложить народам высокую национальную идею — источ-
ник для утоления «духовной жажды» всеми этносами (причем не
только данной страны). У Московской Руси такой идеей было право-
славие как единственно истинная вера — не наша, русская, нацио-
нальная, а всемирная, вселенская, открывающая возможность духов-
ного преображения («спасения») для всех людей на планете. Христи-
анство — религия имперская: оно родилось в империи (Римской),
сохранялось и развивалось в империи (Византийской). Московская
Русь тоже интуитивно шла к имперскому государственному устрое-
нию как наиболее органичной форме земного воплощения своего пла-
нетарного христианского духа. Да она, по сути, и была империей — со
времен Ивана Грозного, еще не ведая о Петре Великом. Синонимом
Святой Руси стало и родившееся в монастырской келье понятие Тре-