14 / 22
К.В. Федоров
14
Гуманитарный вестник
# 1·2018
нятии на себя односторонних обязательств прийти на помощь своим
восточноевропейским соседям, если они сочтут ее желательной [28,
№ 233, с. 332, 333].
И английское, и французское предложения не удовлетворяли со-
ветское правительство. Но во французском был хотя бы элемент вза-
имности. Вопреки мнению некоторых исследователей [22, с. 107],
советская дипломатия учитывала различия в политике Англии и
Франции. 17 апреля правительство СССР, «считая предложение
Франции принципиально приемлемым…, а также желая подвести со-
лидную базу под отношения между тремя государствами», обрати-
лось к английскому и французскому правительствам с предложения-
ми, которые предусматривали заключение между Англией, Францией
и СССР договора о взаимной помощи; оказание тремя державами
помощи граничившим с СССР странам Восточной Европы в случае
агрессии против них; заключение в кратчайший срок Англией, Фран-
цией и СССР военной конвенции; разъяснение английским прави-
тельством, что помощь Польше имеет в виду агрессию исключитель-
но со стороны Германии; превращение польско-румынского договора
в действующий при всякой агрессии либо отмена его как направлен-
ного против СССР, отказ договаривающихся сторон от вступления в
сепаратные переговоры с агрессорами и от заключения с ними сепа-
ратного мира; признание необходимым для Англии, Франции и
СССР вступить совместно в переговоры с Турцией об особом согла-
шении о взаимопомощи [28, № 239, с. 336, 337].
Таким образом, уже в начале англо-франко-советских перегово-
ров обнаружились серьезные расхождения в позициях сторон. СССР
настаивал на заключении трехстороннего договора о взаимопомощи
и дополнении его в кратчайшие сроки военной конвенцией, оказании
союзниками помощи странам, граничившим с СССР, в случае агрес-
сии против них и ряде других положений. Англия требовала от СССР
принятия на себя односторонних обязательств. Но если Туманный
Альбион в силу своего географического положения мог уклониться
от выполнения обязательств, то СССР такой возможности не имел.
Министр иностранных дел Франции Ж. Боннэ после знакомства с
советскими предложениями сообщил Я.З. Сурицу, что «первое впе-
чатление у него сложилось весьма благоприятное» [28, № 240, с. 337,
338]. 20 апреля британский посол в Париже Э. Фиппс с тревогой со-
общал в Форин-офис, что хотя французское правительство еще не
закончило изучение советского предложения, но, несмотря на опреде-
ленные возражения, они могут стать основой соглашения [34, № 241,
p. 260–262]. Лондон требовал, чтобы французское правительство не
давало ответ Москве, не проконсультировавшись с ним [34, № 240,
p. 260; № 250, 251, p. 272]. По мнению Я.З. Сурица, Даладье «легче,