О природе пространства и времени

О природе пространства и времени

Гуманитарный вестник

# 12·2016 3

свойства которых зависят от связанных с ними субъектов или сооб-

ществ. Именно к этому классу относятся личные, психологические,

экзистенциальные, социальные, исторические, политические и дру-

гие времена. Возможно, имеет смысл говорить и о трех онтологиче-

ских формах существования времени:

материальной (физическое

время), идеальной (времена-эпистемы), виртуальной (времена-

переживания)

(курсив авт. —

Т.М.

)» [6, с. 12]. Здесь можно согла-

ситься только с выделением авторами психологического и экзистен-

циального времени как времени-переживания, которое требует от-

дельного исследования.

Однако следующим выводом В.В. Афанасьева и Е.А. Пилипенко

вносят некоторую путаницу в понимание философской категории

объективности: «

времена

, связанные с развитием

социальных сооб-

ществ

, интерсубъективны, а

не объективны

(курсив авт. —

Т.М.

), как

это нередко принято считать. Интерсубъективными, на наш взгляд,

являются социальные, политические, культурные и даже историче-

ские времена» [6, с. 10]. Вывод авторов противоречит положениям

философии об объективности времени как одной из основных форм

существования любых материальных систем, в том числе и социаль-

ных. Также некорректно говорить о материальности и нематериаль-

ности времени.

Пытаясь вырваться из господствующего в философии физико-

механистического понимания времени и пространства, В.В. Афана-

сьева и Е.А. Пилипенко попадают под влияние кантианской трактов-

ки этих понятий.

Элементы механицизма, господство естественнонаучного пони-

мания природы пространства и времени объясняются тем, что исто-

рически первоначально складывалось механистическое понятие про-

странства и времени. Долгий период в философии время рассматри-

вали по существу как «геометрический параметр, позволяющий

описывать последовательность динамических состояний» [7, с. 258]

или же событий. Поэтому оно сводилось к механическому измере-

нию движения явлений, к хронометрии. Предполагались симметрия

между прошлым и будущим и возможность обратимости. Как утвер-

ждал И. Пригожин, адекватное понимание времени как стрелы (т. е.

однонаправленность и необратимость) сформировалось только бла-

годаря понятию становления.

Лишь с ХIХ в. в результате социальных революций, развития

естествознания и немецкой классической философии начинается

формирование диалектического понятия пространства и времени.

Так, например, Гегель рассматривал время и пространство как формы

изменения и развития материального бытия: «…не

во

(курсив авт. —

Т.М.

) времени все возникает и проходит, а само время есть это ста-

новление, есть возникновение и прехождение…» [8, с. 53].