Мифологемы Невской битвы

Мифологемы Невской битвы

Гуманитарный вестник

# 4·2016 11

защитников, способных оказать сопротивление превосходящим си-

лам противника, новгородский летописец умалчивает, не сообщая

никаких подробностей о том, как нападавшим удалось так легко

овладеть «городом крепости несказанной».

Итак, шведы потерпели сокрушительное поражение под Избор-

ском в 1164 г. В 1220 г. были разбиты эстами в Ливонии, в 1298 г. —

карелами в Приозерске. В 1301 г. потеряли Ландскрону, что, без-

условно, было для королевства большой потерей как в моральном,

так и в материальном плане. Таким образом, в течение полутора ве-

ков Швеция не имела возможности вести наступательные действия за

своими пределами. Даже через полвека после Невской битвы, когда

внутриполитическое положение Швеции стало стабильным и ее во-

енная мощь значительно выросла, у Швеции не хватило сил на то,

чтобы удержать с такими усилиями возведенную Ландскрону. Более

того, шведы смирились с утратой своего форпоста и последующие

300 лет не предпринимали попыток закрепиться в устье Невы, до-

вольствуясь тем, что им удалось отстоять Выборг. Спрашивается, о

каких планах шведов по захвату новгородских владений в 1240 г.

могла идти речь?

Вообще сообщение НПЛ о целях похода шведов в рассказе о

Невской битве уникально. Во всех других случаях о целях и планах

врагов летописец не сообщает, возможно, в силу их очевидности,

или, наоборот, невозможности рационального обоснования. К при-

меру, не указывает он на причины нападения на Ладогу в 1164 г., или

о том, с какой целью шведы построили крепость Ландскрону, и т. д.

Более того, в летописи не сказано даже о планах самих новгородцев,

лишь лаконично описаны события в рамках смыслового континуума

«пошли — вернулись». Например: «Того же лета ходили новгородцы

с Елеферьем Сбыславичем и с Довмонтом с псковичами на Литву, и

много их повоевав, и вернулись все здоровы» [1, л. 143].

Исключение, сделанное летописцем в описании Невской битвы,

приписавшим шведам агрессивные замыслы по захвату ни много ни

мало, а всей Новгородской земли, выдает его истинную цель —

оправдать не обусловленное военной угрозой нападение на шведский

лагерь, настоящим мотивом которого были личные амбиции Алек-

сандра Ярославича и стремление захватить добычу. Причем нападе-

ние, судя по контексту источников, неудачное.

Об отсутствии у шведов воинственных намерений свидетель-

ствует необъяснимая пассивность несостоявшихся завоевателей. С

точки зрения прагматики бездействие для нападающей стороны гу-

бительно, ибо означает потерю инициативы и невозможность реали-

зовать фактор внезапности, который является одним из важнейших

слагаемых достижения военной победы. Воспользовавшись промед-

лением противника, новгородцы могли подготовить Ладогу к осаде и