Е.Н. Лобачёва, В.Г. Родионова
10
ЕС и др.), в сущности, являются лишь обычной, хорошо «нарезанной
бумагой» (Г. Стерлигов, российский предприниматель), иллюстриро-
ванной красочными портретами исторических личностей своих стран
и снабженной специальной системой защиты от подделок. Что же
касается количественного сокращения банковских учреждений в их
существующей форме, то такая тенденция имеет место, о чем упоми-
налось выше.
Возможно ли использование виртуальной валюты в россий-
ской платежной системе?
Отрицательный ответ на этот вопрос пред-
определен ст. 75 Конституции РФ, ст. 140 и 317 Гражданского кодекса
РФ, федеральным законодательством о Центральном банке, коммерче-
ской банковской системе, национальной платежной системе — НПС
(см.: сообщение ЦБ РФ от 27 января 2014 г.,
. В част-
ности, российское законодательство гласит, что рубль — единственно
допустимая валюта для выполнения всех известных функций денеж-
ной единицы в стране и ее платежной системе. Электронные средства
платежей используются в НПС в форме разнообразных пластиковых
карт, применяются в «привязке» к реальным денежным или валютным
счетам клиентов в государственных организациях, коммерческой бан-
ковской и платежной системах. Российскими законами, как и законами
других стран, запрещены создание суррогатных платежных средств,
порча или копирование денежных знаков, создание иных фальшивых
бумажных знаков или монет.
Однако виртуальная валюта не является деньгами или монетами
в их законодательном определении, она не подходит под определение
суррогатных или фальшивых денег, поскольку не материальна.
В вышеназванных российских законодательных документах и за-
конодательстве о развитии сферы IT-технологий [9] не предусмотре-
но определения электронным инструментам, подобным виртуальной
валюте. Российское законодательство недостаточно интенсивно при-
водится в необходимое соответствие с подписанными международ-
ными соглашениями, в том числе предусматривающими развитие
информационного общества.
В законодательных актах отсутствуют положения о взаимодей-
ствии отечественных интернет-компаний со структурами и функциями
НПС. В частности, не определена сетевая нейтральность интернет-
компаний; нет определения границ ответственности информационных
посредников; не описан порядок использования международных стан-
дартов регулирования открытых лицензий. Российское законодатель-
ство, касающееся данной области, не вполне отвечает ряду требова-
ний, связанных с необходимостью обновления методик экспертизы и
оценок риска применения инновационных инструментов, экспертным
проверкам их соответствия финансовому законодательству [10]. В не-
обходимое соответствие могли бы быть приведены подписанные Рос-
