4 / 22
К.В. Федоров
4
Гуманитарный вестник
# 1·2018
торики даже пытаются доказать, что официально декларируемый совет-
ской дипломатией курс на коллективную безопасность и отпор фашист-
ской агрессии был всего лишь «тактическим приемом» [18, с. 141].
С.З. Случ считает, что после Мюнхена приоритетной внешнеполитиче-
ской задачей Сталина стало достижение соглашения с нацистской Гер-
манией [19, с. 254]. С точки зрения приверженцев «критического
направления», к началу весны 1939 г. Сталин уже сделал выбор в
пользу активного сближения с Германией [20, с. 194].
Но в целом для новейшей российской историографии характерно
стремление к большей сдержанности в оценках. Так, М.М. Нарин-
ский считает, что «при всей нечеткости формулировок» английской
декларации о гарантиях безопасности Польше это был «важный по-
ворот в британской политике». Вместе с тем он подчеркивает, что,
предпринимая эти шаги, правительство Великобритании исходило из
собственных интересов [21, с. 32]. Е.О. Обичкина проводит различие
между политикой Англии и Франции накануне Второй мировой вой-
ны. Она пишет, что в то время как Лондон не отказывался от полити-
ки умиротворения вплоть до августа 1939 г., Франция после
15 марта осознала, что умиротворить Германию посредством заклю-
чения новых политических соглашений типа мюнхенского вряд ли
удастся и перешла от «умиротворения» к «сдерживанию». По мне-
нию Е.О. Обичкиной, хотя Франция была самым серьезным образом
заинтересована в действенном договоре с СССР и французская пози-
ция по существу отличалась от британской, в Москве этого по-
прежнему не замечали или не хотели замечать [22, с. 107].
Интересную трактовку событий 1939 г. предложил М.И. Мельтю-
хов. Он считает, что изменение международной обстановки после нача-
ла предвоенного политического кризиса в Европе расширило поле для
внешнеполитического маневрирования Советского Союза. Советское
руководство рассматривало две возможности: присоединение к англо-
французскому блоку и сохранение нейтралитета. Оба варианта откры-
вали перспективу усиления влияния СССР в Европе. Союз с Лондо-
ном и Парижем превращал Москву в равноправного партнера вели-
ких держав. Нейтралитет в условиях ослабления воюющих сторон
позволял Советскому Союзу играть роль арбитра, от которого зави-
сел исход войны. Советское правительство попыталось заключить
союз с Англией и Францией. Но англо-франко-советские переговоры
показали, что западные страны не готовы к равноправному партнер-
ству с Москвой [23, с. 139].
Таким образом, в центре историографической дискуссии о событи-
ях 1939 г. по существу находится вопрос об исторической ответствен-
ности за развязывание Второй мировой войны. В данной статье раскры-
ты цели и сущность политики гарантий западных держав весной 1939 г.
и проанализирована реакция на нее советской дипломатии.