10 / 22
К.В. Федоров
10
Гуманитарный вестник
# 7·2017
данно были расценены в Берлине как «слишком платонические» [25,
vol. 8, no. 308, p. 603].
12 марта 1938 г. Германия захватила Австрию, занимавшую клю-
чевую позицию в Центральной Европе. 17 марта перед представите-
лями печати выступил нарком иностранных дел СССР М.М. Литви-
нов. «Завтра может быть уже поздно, — предупреждал он, — но
сегодня время для этого еще не прошло, если все государства, в осо-
бенности великие державы, займут твердую недвусмысленную пози-
цию в отношении проблемы коллективного спасения мира». От име-
ни советского правительства он заявил, что оно «готово участвовать
в коллективных мерах, которые… имели бы целью приостановить
дальнейшее развитие агрессии и устранение усилившейся опасности
новой мировой бойни» [18, т. 21, № 82, с. 128–129].
После захвата Австрии в Европе начался период чехословацкого
кризиса. На заседании внешнеполитического комитета британского
правительства 18 марта 1938 г. было принято решение сообщить
французскому правительству, что Соединенное Королевство не гото-
во оказать ему помощь, если Франция вступит в войну на стороне
Чехословакии [29, с. 72–73]. 22 марта британский кабинет одобрил
решение «не брать на себя новых обязательств, связанных с риском
войны» [26, p. 114]. В тот же день в Париж была отправлена нота,
в которой французское правительство ставилось в известность, что
оно не должно рассчитывать на помощь своей союзницы, если решит
выполнить свои обязательства по договору с Чехословакией [27, vol. 1,
p. 83–86; 19, vol. 9, no. 32, p. 58]. 24 марта Чемберлен подтвердил
в парламенте эту позицию [27, vol. 1, p. 96–97].
Перед Францией весной 1938 г. встала проблема выбора: занять
твердую позицию по отношению к Германии или продолжать следо-
вать в фарватере британской политики умиротворения. Советская
дипломатия настойчиво убеждала Париж, что в его интересах выпол-
нять обязательства по договорам с Чехословакией и СССР. Замести-
тель наркома иностранных дел СССР В.П. Потемкин писал в Париж
Я.З. Сурицу: «Первое же проявление решимости, твердости и незави-
симости французской внешней политики… могло бы образумить за-
рвавшихся агрессоров» [30, № 41, с. 80]. На состоявшемся 15 марта
1938 г. заседании постоянного комитета национальной обороны
Третьей республики господствовала точка зрения, что единственной
реальной помощью, которую Франция может оказать Чехословакии,
является мобилизация и оборона на линии Мажино [25, vol. 8, no. 446,
p. 826].
Дальнейшее развитие чехословацкого кризиса служит примером
поразительной политической слепоты западных политиков и цинич-
ного предательства. На глазах английского и французского прави-